Предел хитроумия - умение управлять, не применяя силы.
Мне кажется, или мне не было так плохо уже давно?..
Бедная Нана, она уже устала от моего нытья... Но я не могу уже терпеть это. Не могу. Не хочу. С меня хватит.
И вроде бы уже привычно, и вроде бы ничего нового: те же оскорбления, те же нотки в голосе, а все равно плохо, как никогда раньше. Хочется выть. Но мы держимся, фрегат "Авдотья" непотопляем. Хотя... ««Густлов» считался исключительно надёжным судном (кто же мог подумать что Маринеско влепит ему сразу три торпеды в борт?!)»©
А все-таки надо что-то делать. Надо, у меня в душе кипит возмущение и играет "Полет Валькирий" Рихарда Вагнера. Я чувствую в себе силу, невероятную силу, я могла бы перевернуть мир, если бы захотела, если бы могла выбраться из темницы одиночества и непонимания. Окружающие за редким исключением напоминают мне персон, сошедших с картины Георга Гросса, "Столпы общества". Говорят европейцы, будто "япошки" не продолжение к вчерашнему, умоляю, не надо снова начинать! все на одно лицо. По мне так все вокруг меня на одно лицо в реале.
Я мечтаю лишь вырваться на свободу, перегрызть ремни... И ведь я не желаю уходить из темницы. Я хочу превратить свою тюремную комнату в небольшую каморку. Разве я прошу слишком многого? Почему вы меня обижаете?
Проклятые "должен" связывают меня по ногам и рукам с каждым днем все больше. Я покорно жду, когда очередная нить обернется вокруг моих запястий. Тупо смотрю на неё, даже не двигаюсь, а в голове пульсирует: "Ножницы, где же мои ножницы..."
А ножниц нету. Они в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на дубу, дуб охраняет мое двадцатипятилетие.
Но я сильная. Я знаю. Нана права. Я сильнее многих. Дуб в бурю валится, а ива гнется. А потом растет себе спокойно дальше.
Где моя дипломатия? Хватит раскисать — тебя ждут великие дела! И вообще, скоро, нет, ну не совсем скоро, но в это столетие тебе получать Нобелевскую премию!
Не киснуть, фройляйн Авдотья!
И песенка бонусом:
Бедная Нана, она уже устала от моего нытья... Но я не могу уже терпеть это. Не могу. Не хочу. С меня хватит.
И вроде бы уже привычно, и вроде бы ничего нового: те же оскорбления, те же нотки в голосе, а все равно плохо, как никогда раньше. Хочется выть. Но мы держимся, фрегат "Авдотья" непотопляем. Хотя... ««Густлов» считался исключительно надёжным судном (кто же мог подумать что Маринеско влепит ему сразу три торпеды в борт?!)»©
А все-таки надо что-то делать. Надо, у меня в душе кипит возмущение и играет "Полет Валькирий" Рихарда Вагнера. Я чувствую в себе силу, невероятную силу, я могла бы перевернуть мир, если бы захотела, если бы могла выбраться из темницы одиночества и непонимания. Окружающие за редким исключением напоминают мне персон, сошедших с картины Георга Гросса, "Столпы общества". Говорят европейцы, будто "япошки" не продолжение к вчерашнему, умоляю, не надо снова начинать! все на одно лицо. По мне так все вокруг меня на одно лицо в реале.
Я мечтаю лишь вырваться на свободу, перегрызть ремни... И ведь я не желаю уходить из темницы. Я хочу превратить свою тюремную комнату в небольшую каморку. Разве я прошу слишком многого? Почему вы меня обижаете?
Проклятые "должен" связывают меня по ногам и рукам с каждым днем все больше. Я покорно жду, когда очередная нить обернется вокруг моих запястий. Тупо смотрю на неё, даже не двигаюсь, а в голове пульсирует: "Ножницы, где же мои ножницы..."
А ножниц нету. Они в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на дубу, дуб охраняет мое двадцатипятилетие.
Но я сильная. Я знаю. Нана права. Я сильнее многих. Дуб в бурю валится, а ива гнется. А потом растет себе спокойно дальше.
Где моя дипломатия? Хватит раскисать — тебя ждут великие дела! И вообще, скоро, нет, ну не совсем скоро, но в это столетие тебе получать Нобелевскую премию!

И песенка бонусом:
Тебя порадовал мой смайл?
Плюньте на это, фройляйн, потом утритесь кружевным платочком и начинайте развивать в себе самодостаточность и самостоятельность. В общем, всё это "само-".
Эх самостоятельность я уже давно в себе развила. Наверное, мне некогда было валяться на подушечках с бантиками. Тут ситуация несколько иная и несколько не такая банальная, как просто: "Все вокруг идиоты, а я одна стою в белом пальто красивая". Мы с Наной недавно это обсуждали. Тут все гораздо запутаннее.
А я не про подушечки с бантиками. Сыграю роль Кэпа (прости, Нана), и скажу, что самостоятельность выражается в бессчетном количестве вещей. И если тебе наплевать на чью-то ненависть, оскорбления, особенно от адреса достаточно близких тебе людей, то ты от них морально не зависишь. И это же прекрасно!
Это уже бесчувственность. Как я могу плевать на собственную же семью? Как-то неэтично и неправильно. На "своих" нельзя плевать. Если бы все были такими "самостоятельными", ад на Землю бы быстрее прикатился.
От далеких и просто окружающих я не завишу. Ну придурки и есть придурки, их же проблемы. Но свои - это свои. За них надо держаться.
Тут копать надо глубоко и делать выбор. Беда в том. что моя свобода означает уничтожение трех других людей, а мое относительное заключение равно такому же относительному заключению трех этих же людей. Тут надо делать выбор - либо жертвую своими для себя, либо вместе терпим. Я выбираю вместе терпеть.
Людвиг, едритмадрит! ><
На "своих" нельзя плевать.
А им, значит, можно тебя говнецом обкладывать? Конфликт...
Беда в том. что моя свобода означает уничтожение трех других людей, а мое относительное заключение равно такому же относительному заключению трех этих же людей.
Эх, юношеский максимализм!
~Nana~
Ты ведь не знаешь моей ситуации? Я же тебе ничего не рассказывала? Сиди и молчи. Судить лишь тот может, кто в ситуации разбирается.
И никакого юношеского максимализма. Сидят две тетки, одной сорок, другой 70, иного выхода тоже не видят.
Ах, Людвиг, плохой из тебя психолог! Углы обходить надо, а не танком переть.
Найди с моим психопатом полумеру.
Счастливые люди, я даже радуюсь за тебя.